Сегодня исполняется 151 год со дня рождения Надежды Константиновны Крупской. Жена и друг, боевой соратник Владимира Ильича Ленина, она сыграла в его жизни и в жизни всей страны огромную роль. Можно смело сказать, что роль и значение деятельности Н.К.Крупской в истории нашего государства до сих пор оценено не в полной мере. Товарищ МАКСИМ Сурайкин неоднократно отмечал, что уникальная система советского образования была в немалой степени смоделирована Крупской. Эта система позволила СССР воспитать несколько поколений разносторонне образованных людей.

Крупская была инициатором и Женского движения , причём эту работу она вместе с соратницами начала ещё в дореволюционной России. Решающий вклад внесла она и в образование пионерской организации, которая на долгие десятилетия стала совершенно уникальным проектом по внешкольному формированию личности в СССР на основе патриотического социалистического и гуманистического мировоззрения. Ее вклад в педагогику, в практику образования ещё предстоит оценить в полной мере.

Социализация ребёнка - вот, пожалуй, важнейший элемент тех новаций, которые заложила Н.К.Крупская в систему советского образования и воспитания. Современные исследователи справедливо отмечают, что " в формировании личности ребенка Надежда Константиновна отводила большую роль социальной среде, считала очень важным активное участие детей в доступных для них формах в социалистическом строительстве. В школе, тесно связанной с жизнью, она видела "главное орудие воспитания". Она считала, что целью школы должно быть "воспитание всесторонне развитых людей, с сознательными и организованными общественными инстинктами, имеющих цельное продуманное мировоззрение, ясно понимающих, что происходит вокруг них в природе и в общественной жизни".

Вот именно что всесторонне развитых! Что даёт нам современная, изуродованная почти 30 годами капиталистической реставрации система образования, мы зачастую видим сегодня, видим на каждом шагу. Поэтому борьба за возвращение в теорию и практику образования взглядов и подходов Н.К.Крупской является важнейшей задачей всех коммунистов, всех ленинцев.

Мы приводим ниже отрывок из воспоминаний Н.К.Крупской о В.И.Ленине, который прекрасно характеризует отношения двух великих людей, трогательные отношения Владимира Ильича с матерью и супругой, обстановку, в которой проходила трудная жизнь революционеров:

"Свою силу воли Владимир Ильич унаследовал от матери, унаследовал также и ее чуткость, внимание к людям.

Когда жили за границей, я старалась описать ей как можно живее нашу жизнь, чтобы почувствовала она хоть немного близость сына. Когда Владимир Ильич был в ссылке в 1897 г., еще до моего приезда, в газетах было помешено объявление о смерти Марии Александровны Ульяновой, умершей в Москве. Оскар рассказывал: "Пришел к Владимиру Ильичу, а он бледный, как полотно,— говорит: мать у меня умерла". О смерти какой-то другой М. А. Ульяновой оказалось извещение.

Много горя выпало на долю Марии Александровны: казнь старшего сына, смерть дочери Ольги, бесконечные аресты других детей.

Заболел Владимир Ильич в 1895 г.— она тотчас же приезжает и отхаживает его, сама готовит ему пищу; арестуют его — она опять на посту, часами просиживает в полутемной приемной Дома предварительного заключения, ходит на свидания, носит передачи, и только чуть-чуть дрожит у нее голова.

Обещала я ей беречь Владимира Ильича, да не уберегла...

Из Москвы отвезла я свою мать в Питер, устроила ее там, а сама покатила за границу. По-пошехонски ехала. Направилась в Прагу, полагая, что Владимир Ильич живет в Праге под фамилией Модрачек.

Дала телеграмму. Приехала в Прагу — никто не встречает. Подождала-подождала. С большим смущением наняла извозчика в цилиндре, нагрузила на него свои корзины, поехали. Приезжаем в рабочий квартал, узкий переулок, громадный дом, из окон которого во множестве торчат проветривающиеся перины...

Лечу на четвертый этаж. Дверь отворяет беленькая чешка. Я твержу: "Модрачек, герр Модрачек". Выходит рабочий, говорит: "Я — Модрачек". Ошеломленная, я мямлю: "Нет, это мой муж". Модрачек, наконец, догадывается. "Ах, вы, вероятно, жена герра Ритмейера, он живет в Мюнхене, но пересылал вам в Уфу через меня книги и письма". Модрачек провозился со мной целый день, я ему рассказала про русское движение, он мне — про австрийское, жена его показывала мне связанные ею прошивки и кормила чешскими клецками.

Приехав в Мюнхен — ехала я в теплой шубе, а в это время в Мюнхене уж в одних платьях все ходили,— наученная опытом, сдала корзины на хранение на вокзале, поехала в трамвае разыскивать Ритмейера. Отыскала дом, квартира № 1 оказалась пивной. Подхожу к стойке, за которой стоял толстенный немец, и робко спрашиваю господина Ритмейера, предчувствуя, что опять что-то не то. Трактирщик отвечает: "Это — я". Совершенно убитая, я лепечу: "Нет, это мой муж".

И стоим дураками друг против друга. Наконец, приходит жена Ритмейера и, взглянув на меня, догадывается: "Ах, это верно жена герра Мейера, он ждет жену из Сибири. Я провожу".

Иду куда-то за фрау Ритмейер на задний двор большого дома, в какую-то необитаемую квартиру. Отворяется дверь, сидят за столом: Владимир Ильич, Мартов и Анна Ильинична. Забыв поблагодарить хозяйку, я стала ругаться: "Фу, черт, что ж ты не написал, где тебя найти?"

"Как не написал? Я тебя по три раза на день ходил встречать. Откуда ты?" Оказалось потом, что земец, на имя которого была послана книжка с адресом, зачитал книжку"

Секретариат ЦК КПКР

мы в социальных сетях