Чем ближе годовщина начала Великой Отечественной войны (в этом году 77-я), тем сильнее мы, советские люди, которые не изменили своим принципам и до конца остаются советскими, испытываем чувства боли, тревоги, сопричастности с судьбой социалистического Отечества и веры в предстоящую победу над многочисленными его врагами. Но есть и такие, которые радовались и радуются, приветствовали и приветствуют приход фашистских войск. Они заранее готовятся к этому дню, готовят ядовитые пасквили, чтобы выплеснуть потоки антикоммунизма, антисоветизма, антисталинизма в адрес И.В. Сталина и Советского правительства, советских генералов, солдат и офицеров. Тысячи идеологов с молчаливого согласия В. Путина (или под его руководством?) уже подготовили лживые, хорошо оплачиваемые сценарии: почему допустили врага до Москвы; почему так много советских пленных оказалось в лагерях вермахта; почему Сталин не подписал Гаагские и Женевские конвенции в отношение военнопленных? Сам В. Путин зачастую высказывает в разных местах и в разное время в адрес СССР, социализма, Советской армии довольно негативные и антипатриотические выражения. Словом, на очереди 22 июня - день начала войны с фашистской Германией. Посмотрим и послушаем, как будут злорадствовать враги по поводу советских военнопленных и что на этот раз нам преподнесут российские СМИ. Слово – это тоже дело – как неоднократно говорил В.И. Ленин.

Война – сложное общественно-политическое явление, продолжение политики насильственными средствами. Война – это способ разрешения непримиримых политических, экономических, геополитических, религиозных, территориальных и других проблем между государствами, народами, нациями, общественными классами и социальными группами. Решение об объявлении войн принимают главы государств, а ведут войну армии и население. В ходе войны армия как орудие войны объективно несёт большие потери. Война с фашистской Германией, которую И. Сталин назвал Отечественной, является подтверждением этому. В последние месяцы перед нападением на СССР Гитлер лично настраивал высшее командование вермахта на предстоящую войну. Он называл её войной мировоззрений, подразумевая, что речь при этом идёт ни больше ни меньше, чем о праве на существование немецкого народа. По его словам, это право можно было завоевать лишь путём захвата жизненного пространства на востоке и уничтожения Советского государства. От своих генералов Гитлер требовал считать его не только верховным главнокомандующим вермахта, но и высшим лидером в мировоззренческом плане. Существуют конкретные дата и событие, когда был заключён этот союз между Гитлером и генералами вермахта. 30 марта 1941 г. Гитлер выступил с тайной речью в своей рейхсканцелярии. Там присутствовало около 250 генералов, которым вскоре предстояло командовать войсками Восточного фронта в ходе операции «Барбаросса». Причём это был не какой-то специально отобранный, идеологически грамотный и сверхнадёжный руководящий состав, а самые обычные генералы. В течение 2,5 часов Гитлер открыто и подробно изложил свои расово-идеологические тезисы вместе с планами по уничтожению противника. Большевизм он назвал социальным преступлением и заговорил о войне на уничтожение, в ходе которой речь велась не о «консервации» врага, а об уничтожении большевистских комиссаров и коммунистической интеллигенции. При этом вермахту надлежало забыть о традициях солдатского братства и товарищества. Собравшиеся в рейхсканцелярии генералы, конечно, понимали, что Гитлер требовал от них вести войну методами, противоречившими общепризнанным нормам ведения войны и солдатскому кодексу чести. Но они не протестовали против этого. Лишь очень немногие из них осмелились высказать свои сомнения, потому, что распоряжения Гитлера могли поставить под угрозу дисциплину в рядах армии. Так что в дальнейшем генералы и юристы штабов принялись воплощать тезисы фюрера в жизнь в форме соответствующих приказов. Многие из этих приказов впоследствии были совершенно справедливо расценены как преступные.

Эта статья посвящается самой обездоленной части советских солдат, офицеров и генералов, людей времён Великой Отечественной войны – военнопленным. Эти люди были «парии» войны. «Пария» (индийское) – это человек, лишённый всяких прав, принадлежащий к наиболее угнетённому слою людей, бесправный, отверженный человек у себя на родине и в лагерях у противника.

22 июня 1941 г., ранним утром 2 812 400 хорошо вооружённых немецких солдат, офицеров и генералов в форме вермахта, пересекли западную границу СССР и вторглись на территорию Советского Союза. Плечом к плечу с немцами наступали румыны, финны, венгры. Всего – 765500. Итальянцы и словаки пересекли советскую границу несколько позже. К этому времени фашистская Германия уже добилась в Европе крупных военных успехов. Она последовательно оккупировала девять государств: Польшу, Данию, Голландию, Норвегию, Бельгию, Люксембург, Югославию, Грецию и значительную часть Франции. Весь экономический, военный и людской потенциал, захваченных государств Германия направила на борьбу против СССР. У фашистов не было сомнения в том, что в ходе блицкрига им удастся победить СССР. Превосходство в силах и средствах (на отдельных направлениях) было 3-4 кратное; внезапность нападения, почти трёхлетний опыт ведения войны, использование людских, экономических, финансовых и других ресурсов почти всей Европы в войне против СССР создавали им условия для быстрой победы. Поэтому гитлеровцы с первых дней войны овладели инициативой и в течение некоторого времени захватили часть территории СССР. При этом Генералы располагали целым рядом приказов центрального командования вермахта и сухопутных сил, в которых были определены новые методы ведения войны. В первую очередь им надлежало действовать с крайней жестокостью. Им предписывалось не просто победить еврейско-коммунистических врагов, но и уничтожить их. Девиз вермахта гласил: «Завоевать, разрушить и стереть с лица земли!» При этом каждый немецкий солдат знал, что противника, который добровольно сдался в плен, убивать нельзя. В преддверии похода на восток было издано ряд приказов, главным из которых был так называемый «Приказ о комиссарах», в соответствии с которым все без исключения политработники Советских Вооружённых сил подлежали уничтожению, что противоречило Гаагским и Женевским конвенциям о законах и обычаях войны, об обращении с военнопленными. Руководство вермахта вовсе не забыло об этих конвенциях. Первое из десяти правил ведения войны немецкими солдатами, записанных в каждом удостоверении личности военного гласило: «Немецкий солдат благородно борется за победу своего народа. Жестокость и бессмысленные разрушения недостойны его». Кроме того, там было написано, что «Противника, сдавшегося в плен, убивать нельзя». Но это правило было нарушено фашистами за годы войны более 3 млн. раз. С учётом конкретных приказов, действительных с момента нападения на Советский Союз, это правило было попрано. До сих пор стоит вопрос: как могло дойти дело до того, что войну фашисты стали вести преступными методами, противоречившими любому профессиональному кодексу военных? Вопросы отпадут сами по себе, если вспомнить об истреблении колониальными войсками кайзеровской Германии племён герро (65 тыс. человек – 80% от всего племени) и нама (10 тыс. человек – 50%) в 1904-1908 гг. Это происходило в Юго-Западной Африке на территории современной Намибии, богатой алмазами. Именно тогда немцы впервые в истории применили метод содержания заключённых мужчин, женщин и детей в концлагерях, где многие умерли от голода и жажды. Так что опыт содержания пленных и обращения с ними у немцев уже имелся.

Первые 17 месяцев войны: июнь 1941-ноябрь 1942 - т.е. первый период Великой Отечественной войны, для СССР был самым тяжёлым. Страна несла тяжелейшие потери. В 1941-1945 гг. Советские Вооружённые Силы (Красная Армия, Военно-Морской флот, пограничные войска, внутренние войска и органы государственной безопасности) понесли безвозвратные потери 8 млн 668 тыс. 400 человек (из них пленными около 3 млн. 800 тыс.). В результате вынужденного отхода Красной Армии в глубь страны к осени 1942 г. оккупанты захватили территорию площадью 1 млн. 795 тыс. кв. км. До войны на ней проживало более 70 млн человек, или 42% всего населения СССР, располагались крупные заводы тяжёлого машиностроения и других отраслей промышленности. Здесь до войны производилось около 71% чугуна и 60% стали. На захваченной врагом территории находилось 47% всех посевных площадей страны. Противнику удалось за три недели (т.е. в ходе начального периода войны) из 170 советских дивизий уничтожить 28; а 70 дивизий потеряли до 50% личного состава и боевой техники. Четыре советских фронта: Северо-Западный, Западный, Юго-Западный и Южный потеряли 4000 самолётов, 11,7 тыс. танков, 18,8 тыс. орудий. В фашистский плен попали до 3 млн. советских бойцов и командиров. Но вторжение на советскую землю дорого обошлось и противнику. Армия фашистской Германии и её союзников за три недели боёв (начальный период войны) потеряла до 100 тыс. солдат и офицеров, 50% танков, 950 самолётов, а с 22 июня 1941 г. до середины ноября 1942 г. они потеряли почти 2 млн. солдат и офицеров, 5180 самолётов и большое количество лётчиков. Противоборствующие стороны всегда в войне несут огромные потери в людях, технике и вооружении, в материальных запасах и т.д. Война противоестественна человечеству тем, что она требует жертв, это объективно. В годы Великой отечественной войны Советский народ потерял 26 млн 600 тыс. советских граждан (военных и мирных). Самое тяжёлое, нечеловеческое бремя войны всегда несут военнопленные, так как они находятся в состоянии войны ещё долго после её окончания. Людские потери включают военнослужащих, военнообязанных, мирных граждан. На временно оккупированной советской территории от рук фашистских захватчиков погибли свыше 10 млн. советских граждан, в том числе на Украине – 3 млн 180 тыс. человек, в Белоруссии – свыше 1 млн. 360 тыс. Фашистские изверги расстреляли более 7 млн. советских граждан, среди них больше 200 тыс. детей. По некоторым источникам в плен за годы войны попало 5,7 млн. красноармейцев. 3, 3 млн. из них погибли в плену. Немецкий историк Уильям Ширер в своей известной работе «Взлёт и падение Третьего Рейха» (М.: «Захаров», 2010. Т. 2, с. 435-436) пишет: «Русские военнопленные превышали по численности всех остальных военнопленных вместе взятых и составляли около 5,75 млн. человек. Основная масса военнопленных – примерно 3 млн. 800 тыс. человек – была захвачена немцами в первые месяцы войны, особенно при окружениях. Следует признать, что в ходе боёв и быстрого продвижения армия не может уделять надлежащего внимания такому большому числу взятых в плен. Немецкие документы свидетельствуют, что советских военнопленных умышленно морили голодом, оставляли умирать на морозе в лютую, на редкость снежную зиму 1941-1942 гг. Их кормили запечённой смесью очисток сахарной свёклы, целлюлозной муки и нарубленной соломы. «Чем больше военнопленных умрёт, тем лучше для нас», - говорил Розенберг – министр оккупационных Восточных территорий. У русских военнопленных шансов выжить было гораздо меньше, чем у других. Когда в 1945 г. войска союзников освободили узников в лагерях для военнопленных, их оказалось там всего около 1 млн. человек. Во время войны не менее миллиона русских военнопленных было выпущено из лагерей или завербовано на службу в частях, сформированных немцами из лиц, сотрудничавших с ними. 2 млн. военнопленных погибли в немецкой неволе от голода, холода и болезней. О судьбе остальных – более 1 млн. человек – данных нет. Они либо погибли, либо были истреблены фашистской службой СД. Есть и другие цифры, характеризующие количество пленных. Советская пресса приводит другие цифры пленных красноармейцев: 4 млн. 559 тыс. военных и + 500 тыс. военнообязанных, т.е. тех, кого призвали по мобилизации, но не доставили в войска и не зачислили в списки воинских частей. Бывшим (и настоящим тоже) врагам советской власти хотелось бы, чтобы эти цифры были побольше. На этом они наживают свои политические (и не только) капиталы, ведя идеологическую войну против РФ и её народа, пытаясь доказать никчемность Красной Армии и её командиров, социализма и СССР в целом.

Кто же такие военнопленные? Это лица, принадлежащие к вооружённым силам сторон, находящихся в состоянии войны, добровольцы, партизаны, участники движения Сопротивления и другие комбатанты, а также некоторые некомбатанты – военные корреспонденты, члены экипажей торгового флота и гражданской авиации и другие, которые во время войны оказались во власти неприятельской стороны. В соответствии с общепризнанными нормами современного международного права военнопленные находятся во власти неприятельской державы, а не отдельных лиц или воинских частей, взявших их в плен. Согласно документам, обращение с военнопленными при всех обстоятельствах должно быть гуманным без всякой дискриминации. К пленным женщинам должно относиться со всем, полагающимся их полу, уважением. Посягательство на жизнь и физическую неприкосновенность военнопленных (убийство, причинение увечья, жестокое обращения, пытки и истязания), а также посягательство на их человеческое достоинство, в том числе оскорбительное и унижающее обращение, запрещены. Ни один военнопленный не может быть подвергнут физическому калечению, а также научному или медицинскому опыту, если это не оправдывается соображениями лечения. Государство, во власти которого находятся военнопленные, обязано бесплатно содержать их, а также оказывать им надлежащую медицинскую помощь. Военнопленные должны пользоваться такой же пищей, помещением и одеждой, как войска государства, взявшего их в плен. Лично принадлежащая военнопленным собственность, за исключением оружия, воинского имущества и военных документов, остаётся в их владении; им предоставляется полная свобода отправления религиозных обрядов. Военнопленные (за исключением офицеров) могут привлекаться к работам, не имеющим отношения к военным действиям; военнопленных нельзя использовать на опасных или угрожающих здоровью работах без их согласия. Работа, выполняемая военнопленными, должна оплачиваться: часть заработной платы удерживается на расходы по их содержанию, а оставшаяся сумма выдаётся им при освобождении. Военнопленные должны подчиняться законам, уставам и приказам, действующим в вооружённых силах государства, в плену которого они находятся. За неповиновение они могут быть подвергнуты мерам судебного или дисциплинарного характера. За неудавшийся побег военнопленные подлежат наказанию в дисциплинарном порядке.

Несколько слов о комбатантах. Это мало кому известное слово (от французского combatant – воин, боец), сражающийся. Термин международного права, обозначающий лиц, которые входят в состав регулярных вооружённых сил воюющих сторон и непосредственно участвуют в боевых действиях. Комбатантами являются также личный состав ополчений, добровольческих и партизанских отрядов, участники движения Сопротивления, население, стихийно взявшееся за оружие, при приближении или отступлении противника, а также участники гражданских и национально-освободительных войн. Последние считаются комбатантами, если их возглавляет командир, несущий ответственность за своих подчинённых, если они имеют определённый, явственно видимый издали отличительный знак, открыто носят оружие и соблюдают законы и обычаи войны. Некомбатанты – это лица, не принимающие непосредственного участия в боевых действиях, не входящие в состав вооружённых сил, но обеспечивающие их боевую деятельность, например, медицинский, интендантский, военно-юридический персонал, военные журналисты, рабочие команды и т. п. К некомбатантам относятся также гражданские лица, сопровождающие вооружённые силы, но не входящие в их состав, - корреспонденты и фоторепортёры газет и журналов, артисты и др., если они имеют удостоверения, выданные соответствующими военными властями. Некомбатанты находятся под защитой законов и обычаев войны. Комбатанты и некомбатанты при захвате их противником считаются военнопленными.

В ме6ждународном праве до второй половины XIX века не было многосторонних соглашений о законах и обычаях войны, о режиме военного плена. Первая такая конвенция была принята на 1-й конференции мира в Гааге (1899 г.). Но лишь 4-я Гаагская конференция (18 октября 1907 г.) выработала новую, более полную конвенцию и распространила положения конвенции на всех подписантов (тех, кто подписал документы конвенции). Однако 1-я мировая война показала необходимость дальнейшей разработки норм военного плена. Россия подписала положения указанных конвенций. Но после Великой Октябрьской Социалистической революции Советское правительство отказалось от русских (царских) подписей под всеми конвенциями, заключёнными до 1918 г., в том числе и под 4-й Гаагской. Имеются свидетельства того, что 31 марта1918 г. Совет Народных Комиссаров Российской Советской Республики сообщил Международному Красному Кресту следующее: «эта Конвенция, как в её первоначальной, так и позднейших редакциях, а также все другие международные конвенции и соглашения, касающиеся Красного Креста, признанные Россией до октября 1917 г., признаются и будут соблюдаться Российским Советским Правительством, которое сохраняет все права и прерогативы, основанные на этих конвенциях и соглашениях» (газета «Известия» №112 (376) от 4 июля 1918 г.).Здесь имеются в виду Женевская Конвенция о пленных 1864 года, 4-я Гаагская Конвенция о законах и обычаях войны и все другие конвенции этого плана. Но заявление, никем в мире не признанного Советского Правительства, оказалось незамеченным. Хотя, в 1921 г. Международный Красный Крест объявил, что РСФСР имеет право на покровительство Женевских конвенций. Документом, определявшим международные нормы обращения с военнопленными, была Женевская конвенция 27 июля 1929 г., подписанная и ратифицированная 53 странами Европы, Азии и Америки, но, как злорадно «преподносят» современные буржуазные идеологи, отвергнутая правительством Сталина. СССР не подписал Женевскую конвенцию 1929 г., чем обрёк на неимоверные страдания миллионы своих граждан, оказавшихся за годы Второй мировой войны в немецком плену. На них не распространялась Конвенция об обращении с военнопленными и установленные в соответствии с её требованиями юридические нормы. Так что виноват во всём Сталин. Так ли это? Нет не так! Правила Женевской Конвенции 1929 г. (вступила в силу 19 июня 1931 г.) распространялись на всех военнопленных, вне зависимости от того, подписала их страна Конвенцию или нет. Достаточно того, что страна, подписавшая, обязана соблюдать её требования в отношении абсолютно всех военнопленных, оказавшихся в её власти, вне зависимости от страны происхождения. Об этом написано в статье 82 Женевской Конвенции о военнопленных 1929 года. Статья 82: «Положения настоящей Конвенции должны соблюдаться высокими договаривающимися сторонами при всех обстоятельствах. Если на случай войны одна из воюющих сторон окажется не участвующей в конвенции, тем не менее, положения таковой остаются обязательными, для всех воюющих, конвенцию подписавших». Германия эту конвенцию подписала, свою подпись не отзывала, но Гитлер своим росчерком пера лишил советских военнопленных права на защиту Женевской конвенции. Виноват, следовательно, Гитлер, а не Сталин! Впрочем, с пленными английскими и американскими лётчиками Гитлер также особо не церемонился. А кроме того, почему же замалчивается факт того, что СССР признал Женевскую конвенцию ещё в 1931 году? Кстати, отыскать сегодня полный официальный текст Женевской Конвенции о военнопленных1929 г. ни у российских демократических историков, ни у западных - невозможно. Может быть потому, что прочитавший её убедится, что приверженцы правам человека европейские державы, не слишком обременяли себя её соблюдением? Например, Великобритания, Франция, Голландия заставляли пленных немцев очищать от мин поля былых сражений, что нарушало и Гаагские и Женевские конвенции. В одной только Франции на разминировании в период 1945-1948 гг. было задействовано свыше 90 тыс. немецких военнопленных.

В Женеве 27 июля 1929 г. было подписано два документа: 1). Конвенция об улучшении участи раненых и больных в действующих армиях; 2) Конвенция об обращении с военнопленными. В 1929 г СССР не присоединился к подписанию ни одного документа. Однако, в 1930 г. СССР присоединился к первой конвенции, о чём имеется декларация («Документы внешней политики». Москва,1968, том 14, с. 493). Историческая правда подписания женевских документов состоит в том, что к конвенции по обращению с ранеными и больными СССР присоединился, а к конвенции по военнопленным – нет. СССР посчитал, что к раненым и больным относятся лица, захваченные противником в госпиталях. А захваченная живая сила на поле боя попадает под категорию военнопленных. Уже в ходе военных действий17 июля 1941 г. СССР обратился к Швеции с просьбой довести до сведения Германии, что Советское правительство признаёт Гаагскую конвенцию 1907 г. о содержании военнопленных и готово выполнять её на основах взаимности. На эту просьбу ответа не последовало. 8 августа 1941 г. послы и посланники стран, с которыми СССР имел дипломатические отношения, получили циркулярную ноту Советского правительства аналогичного содержания. Наконец 26 ноября 1941 г. газета «Правда» опубликовала ноту Наркома иностранных дел, вручённую накануне всем дипломатическим представительствам. Вот некоторые выдержки из этой ноты: «Лагерный режим, установленный для советских военнопленных, является грубейшим и возмутительным нарушением самых элементарных требований, предъявляемых в отношении содержания военнопленных международным правом и, в частности, Гаагской конвенции 1907 г., признанной как СССР, так и Германией. Германское правительство грубо нарушает требования Гаагской конвенции, обязывающей воюющие стороны обеспечивать военнопленных такой же пищей, как и свои собственные войска (ст. 7 Приложения к 4-й Гаагской Конвенции 1907 г.). Затем была нота от 27 апреля 1942 г., в которой говорилось, что СССР присоединился к Гаагской конвенции de fakto. Приведём выдержку из германского документа:

Секретно.

Приложение к журналу № 35058/41 от 8.9.1941 г.

Распоряжение об обращении с советскими военнопленными

во всех лагерях военнопленных.

«Большевизм является смертельным врагом национал-социалистической Германии… Поэтому большевистский солдат потерял всякое право претендовать на обращение с ним, как с честным солдатом в соответствии с Женевским соглашением».

Отказ СССР присоединиться к Женевской конвенции носил идеологический характер. В результате СССР 19 марта 1931 г. принял собственное «Положение о военнопленных». В чём была разница между документами Женевской конвенции и собственным «Положением о военнопленных»? Основные посылы «Положения»:

– создать для военнопленных у нас режим не хуже режима Женевской конвенции;
– создать, по возможности, краткий закон (без деталей), воспроизводящий гарантии, которые даёт Женевская конвенция;
– дать вопросу о пленных постановку, соответствующую советским принципам права (недопустимость льгот для офицеров, необязательное привлечение военнопленных к работе и др.).

Таким образом, «Положение» основано на тех же принципах, что и Женевская конвенция: воспрещение жёсткого обращения с военнопленными, оскорблений и угроз, предоставление им гражданской правоспособностии, распространение на них общих законов страны, воспрещение принимать меры принуждения для получения от них сведений военного характера, воспрещение использовать их в зоне военных действий. Однако в «Положение» введены следующие отличия от Женевской конвенции:

а) отсутствуют льготы для офицерского состава с указанием на возможность содержания их отдельно от других военнопленных (ст.3);

б) распространение на военнопленных гражданского, а не военного режима;

в) предоставление политических прав для военнопленных, принадлежащих к рабочему классу, или не эксплуатирующему чужого труда крестьянства, на общих основаниях с другими, находящимися на территории СССР иностранцами (ст.10);

г) предоставление возможности военнопленным одинаковой национальности по их желанию помещаться вместе;

д) возможность создания лагерных комитетов, имеющих право сноситься со всеми органами для решения всех вообще вопросов военнопленных (ст.14);

е) воспрещение носить знаки различия и неуказания на правила об отдании чести (ст.18);

ж) воспрещение денщичества (ст.32);

з) назначение жалования не только для офицеров, но для всех военнопленных (ст.34);

и) привлечение военнопленных к работам лишь с их на то согласия (ст.34) и с применением к ним общего законодательства об охране и условиях труда (ст.36).

Таким образом, мы видим, что советское «Положение» является более демократичным, чем Женевская конвенция. Но данное «Положение» действовало только до 1 июля 1941 г., когда было принято Советским правительством новое «Положение о военнопленных». Оно предусматривало возможность носить знаки отличия и получать денежное довольствие для офицеров. Можно было привлекать военнопленных на работы без их согласия. Не запрещалось использовать их на работах с вредными для здоровья условиями труда. В общем, реальные боевые условия внесли свои более жёсткие коррективы по сравнению с условиями мирного времени. И хотя Германия и СССР подписали разные документы, у Гитлера всё равно не было юридических оснований не соблюдать женевскую конвенцию относительно советских военнопленных. Особенно возмутительным было отношение вермахта (военных, а не СС) к советским военнопленным. Среди культурных наций нового времени сложился принцип, согласно которому к военнопленным надлежало относиться гуманно. Однако, с этой традицией Гитлер в своей речи от 30 марта 1941 г. покончил радикальным образом, заявив, что солдаты вермахта не должны рассматривать красноармейцев как собственных товарищей – ни до, ни после пленения. Последствия этого оказались ужасающими. Многие из военнопленных красноармейцев были расстреляны, но большинство погибло в многочисленных лагерях для военнопленных. Одной лишь зимой 1941-1942 гг. число погибших пленных красноармейцев составило около 2000000. По сути можно сказать, что молодой русский солдат в 1941 г. попавший в руки вермахта, практически не имел шансов выжить. Преступления по отношению к советским военнопленным по своему количеству приблизилось к совершённым ранее преступлениям против евреев в Европе. Однако этот факт не привлёк к себе такого же внимания как холокост. Можно сказать, что ни в Советском Союзе, ни в бывших союзных республиках после его распада, ни в Германии не нашлось сил (а скорее всего желания), которые привлекли бы к преступлениям против солдат Красной Армии внимание широкой общественности. Федеральный президент Германии Иоахим Гаук недавно весьма точно констатировал, что в отношении этого массового преступления до сих пор есть провал в памяти народов мира. Почему это произошло? Во-первых, после окончания войны многие факты не были опубликованы. Прежде всего замалчивалось, что смерть такого огромного количества красноармейцев была, по сути, изначально запланирована нацистским руководством ещё во время подготовки нападения на СССР. Таким образом, ответственность за массовые убийства целиком и полностью лежит на вермахте, а не на солдатах СС, которым в своё время была поручена «грязная работа» по уничтожению евреев в Европе. Во-вторых, выветриванию этой темы из общественного сознания способствовала холодная война. Вторая мировая война закончилась, но вражеский образ большевиков никуда не делся, поэтому документы, свидетельствовавшие о преступлениях вермахта, удалось достаточно легко ликвидировать. В-третьих, имел место некий «компенсационный эффект»: в конце концов большое число немецких солдат также попало в советский плен, и многие из них также погибли. Правда, при этом замалчивался факт, что немецкие военнопленные умирали от голода вместе с русским гражданским населением, в то время как красноармейцам приходилось умирать ради обеспечения немецкого населения всем необходимым. Преступные действия вермахта по отношению к советским военнопленным в 1941-1945гг. остаются несмываемым позором, лежащем на вермахте и немецком народе. И пусть это кому-то неприятно, но честность по отношению к истории пойдёт лишь на пользу отношениям между Германией и Россией.

В 1941-1942 гг. многие бойцы и командиры Красной Армии, сражаясь в окружении (в «котлах») до последнего патрона, гранаты или бутылки с зажигательной смесью погибли, а многие раненые, безоружные, в бессознательном состоянии попали в плен – именно попали ранеными, а не сдались. Они сковали огромные силы врага, что обеспечило срыв плана гитлеровцев «молниеносной войны и позволило подготовить резервы и вооружение для разгрома фашистов. Эти люди совершили величайший подвиг, подавляющее большинство из них достойны величайшего поклонения, уважения и поощрения, а не предания забвению и подозрительности. Плен – это запятнанная репутация. Факт нахождения в немецком плену в биографии советского гражданина становился для него несмываемым позором, влекшим подозрения в предательстве и шпионаже. Советское правительство, КПСС в своё время очень некорректно поступили в отношении военнопленных, дав в руки идеологических противников, а точнее врагов Советской власти козыри для борьбы с Советским народом. Ведь во времена СССР тема советских военнопленных была под негласным запретом. Было трудно объяснить, каким образом Красная Армия в течение 1941-1945 гг. потеряла только пленными свыше 5 млн. военнослужащих. 2/3 этих людей погибло в немецком тылу, а в СССР вернулись после войны всего более 1,8 млн. бывших военнопленных. Трусу в СССР было проще устроить свою жизнь, чем бывшему воину, честно отдавшему воинский долг своей стране. Проигранная война против СССР плавно перетекала в свою «холодную» стадию против восточной «империи зла». Если руководство ФРГ официально признало геноцид еврейского народа, и даже «покаялось» за него, то ничего подобного не произошло по поводу массового уничтожения советских военнопленных и мирного населения на оккупированных территориях. Как будто этого не было. Только с середины 70-х годов XX века немецкие (а не советские!) исследователи занялись изучением судьбы советских военнопленных в рейхе. Идеологические установки по обращению с советскими военнопленными исходили с самого верха нацистского руководства. Ещё задолго до начала кампании на Востоке Гитлер на совещании 30 марта 1941 г. заявил: «Мы должны отказаться от понятия солдатского товарища. Коммунист никогда не был и не будет товарищем. Речь идёт о борьбе на уничтожение. Если мы не будем так смотреть, то хотя мы и разобьём врага, через 30 лет снова возникнет коммунистическая опасность». И далее: «Политические комиссары являются основой большевизма в Красной Армии, носители идеологии, враждебной национал-социализму, и не могут быть признаны солдатами. Поэтому, после пленения, их надо расстреливать». Про отношение к мирному населению Гитлер заявлял: «Мы обязаны истреблять население – это входит в нашу миссию охраны германской нации. Я имею право уничтожить миллионы людей низшей расы, которые размножаются как черви». Биологическая, генетическая ненависть!

Идеология национал-социализма и расовые теории привели к бесчеловечному отношению к советским военнопленным. Если из 1547000 французских военнопленных в немецком плену умерло всего около 40000 человек (2,6%), то смертность советских военнопленных составила 55%. До осени 1941 г. «нормальная» смертность советских военнопленных составляла 0,3% в день, т.е. около 10% в месяц, а в октябре-ноябре 1941 г. - 2,0-4,3% в день. Смертность советских военнопленных в лагерях на территории Польши составила за 6 -7 месяцев (к 15 апрелю 1942 г.) 85,7%. Цифры ужасающие. Мы должны помнить: миллионы наших соотечественников были умышленно и безжалостно уничтожены. Добитые раненные на поле боя, расстрелянные на этапах, заморенные голодом, умершие от болезней и непосильного труда они целенаправленно были умерщвлены отцами и дедами тех, кто сегодня живет в Германии.

Неготовность СССР к современной высокоманевренной войне (отсутствие опыта. вооружения и боеприпасов, транспорта, средств связи, медикаментов и т.д.) приводило к тому, что огромные массы советских войск часто беспорядочно откатывались на восток (в основном пешком), а германские моторизованные дивизии, двигаясь со скоростью 50 км в сутки, отрезали им пути отхода. Не успевшие отойти советские соединения, части и подразделения попадали в окружение. Образовывались большие и малые котлы, в которых большая часть военнослужащих попадала в плен. Другой причиной массового пленения советских бойцов в начальный период войны было их морально-психологическое состояние. Существование пораженческих настроений среди части военнослужащих Красной Армии, так и антисоветских настроений в определённых слоях советского общества (например, среди интеллигенции) в настоящее время уже не является секретом. Ведь до войны в стране существовало настроение шапкозакидательства типа: «пусть только сунутся; мы их будем бить на их же территории; «от тайги до Британских морей Красная Армия всех сильней». На деле же оказалось всё с точностью до наоборот. Такая ситуация продолжалась в 1941-1942 гг. В 1941 г. войска Северо-Западного фронта потеряли пленными 52,64% (от общего числа потерь), Западного – 61,52%, Юго-Западного – 64,49%, Южного – 60,30%. По немецким данным в 1941 г. в крупных «котлах» было захвачено: под Белостоком, Гродно и Минском – 300 тыс. пленных; под Уманью – 103 тыс.; под Витебском, Могилёвом, Оршей и Гомелем – 450 тыс.; Смоленском – 180 тыс.; в районе Киева – 665 тыс.; Черниговым – 100 тыс.; в районе Мариуполя – 100 тыс.; Брянском и Вязьмой – 663 тыс. человек. В мае 1942 г. были ещё два котла: под Керчью – 150 тыс.; под Харьковом – 240 тыс. Всего же, по оценке германских исследователей, в 1941 г. германскими вооружёнными силами было захвачено в плен 3,4 млн. советских военнослужащих. Это составляет примерно 65% от общего количества пленных, захваченных в период с 22 июня 1941г. по 9 мая 1945 г. Здесь нужно оговориться, что все немецкие данные представляются завышеннымии и не точными. Дело в том, что в 1941 г. представление донесений в вышестоящие штабы вермахта о числе взятых в плен советских военнослужащих не являлось обязательным. Распоряжение по этому вопросу было отдано войскам вермахта только в январе 1942 г. Кроме того, нужно учитывать, что к военнопленным немцы могли относить такие категории советских граждан как: попавшие в плен партизаны, подпольщики, личный состав незавершённых формирований народного ополчения, местной противовоздушной обороны, истребительных батальонов и милиции, а также железнодорожников и военизированных формирований гражданских ведомств и других. Одним словом, немцы пытались «изолировать» как можно больше мужского населения СССР призывного возраста, особо этого и не скрывая. В приказе по 2 танковой армии вермахта от 11 мая 1943 г. говорилось: «При занятии отдельных населённых пунктов нужно немедленно и внезапно захватывать имеющихся в наличии мужчин в возрасте от 15 до 65 лет, если они могут быть причислены к способным носить оружие, под охраной отправлять их по железной дороге в пересыльный лагерь в Брянске. Захваченным, способным носить оружие объявить, что они будут впредь считаться военнопленными, и что при малейшей попытке к бегству будут расстреливаться». В каждом военном округе (а позднее и на оккупированных территориях), переданном под гражданское управление, имелся «командующий военнопленными» (комендант по делам военнопленных соответствующего округа). Для содержания военнопленных и «остарбайтеров» (насильно угнанных в рабство граждан СССР) немцы создали широкую сеть лагерей. Лагеря для военнопленных делились на пять категорий: 1). Сборные пункты (лагеря). 2). Пересыльные лагеря (Дулаг, Dulag). 3). Постоянные лагеря (Шталаг, Stalag) и их разновидность для командного состава Красной Армии (Офлаг). 4). Основные рабочие лагеря. 5). Малые рабочие лагеря.

Сборные пункты находились в непосредственной близости от линии фронта; здесь шло окончательное разоружение пленных и составлялись первичные учётные документы. Пересыльные лагеря находились вблизи крупных железнодорожных узлов. После «сортировки» (именно в кавычках) пленных как правило отправляли в лагеря, имеющие постоянное место расположения. Шталаги различались по номерам, и одновременно в них содержалось большое количество военнопленных. Например, в «Шталаг-126» (Смоленск, апрель 1942 г.) – 20000 человек, «Шталаг-350» (район Риги, конец 1941 г.) – 40000. Каждый «шталаг» был базой для сети основных рабочих лагерей, ему подчинённых. В общей сложности в систему входило около 22000 крупных и мелких лагерей. В них содержалось одновременно более 2 млн. советских военнопленных. Лагеря находились как на территории рейха, так и на территории оккупированных стран. Советские военнопленные находились в тяжелейших, нечеловеческих условиях. Эти условия начинались сразу же после захвата красноармейцев в плен, когда пленных конвоировали на сборные пункты, лагеря, пересыльные лагеря пешим порядком. Переходы продолжались от суток до нескольких недель. В сутки проходили до 40 км. Эти переходы назывались «маршами смерти». Весь маршрут движения был усеян трупами военнопленных, умерших от голода, ран или болезней, или элементарно расстрелянных. В пути следования пища давалась один раз в 3-5 суток. Поэтому по всему маршруту следования была съедена вся трава, кора на деревьях и всё другое, что можно было съесть. На пути к сборному пункту (лагерю) каждый немецкий военнослужащий, не неся никакой юридической ответственности, мог ради развлечения или нежелания конвоировать военнопленных на сборный пункт, застрелить пленного, или бросить в толпу гранату. На далёкие расстояния перевозили в закрытых вагонах, а иногда и в вагонах без крыш. За время таких переходов (переездов) погибло 200-250 тыс. пленных. Условия размещения военнопленных были наиболее значимыми факторами их гибели. Размещались на открытой местности, обнесённой колючей проволокой с пулемётными вышками по углам, или в балках, карьерах, низинах и т.п. Под открытым небом существовали до ноября-декабря. Это приводило к частым смертям от переохлаждения. То же было в бараках, и других помещениях. Большая скученность людей приводила к частым эпидемиям. Медицинской помощи практически не было. Для проведения ампутаций применялись пилы, стамески, молотки, что приводило к заражениям. Никакой одежды, обуви и мыла не выдавали. Напомним, что за 1-2 дня до вторжения войск Германии на территорию СССР немецким солдатам были отданы распоряжения: «раненым пленным красноармейцам перевязки не делать, т.к. немецкой армии некогда возиться с ранеными». Питание пленных красноармейцев осуществлялось по нормам согласно приказу германского командования от 8.10. 1941 г. Для работающих на тяжёлых работах суточная норма составляла: хлеб ржаной - 321 г; мясо-21 г.; жиры -9 г.; сахар – 32 г. Это составляло 894 калории, т.е. в 3,8 раза меньше, чем требуется человеку. На менее тяжёлых работах норма была меньшей: хлеб – 214 г., жиры – 15,7 г., сахар – 21 г. Это составляло 660 калорий, т.е. в 4,2 раза меньше от потребного. Несоветским пленным продуктов выделяли на 30-40% больше. При дистрофии для восстановления работоспособности дополнительно полагалось: искусственный мёд - 14 г.; картофель – 500 г.; треска – до 7 г. Напомним, что советские солдаты были для фашистов не просто противниками, а политическими противниками.

О немецких военнопленных в СССР. Их как будто не существовало. Между тем по официальным данным МВД СССР, численность этих лиц составляла 2 389 560 человек. Из них 356 678 умерли, не дождавшись освобождения. Немецкие исследователи утверждают, что истинное количество пленных немцев в советском плену превышает 3 млн. человек, из которых по меньшей мере 1 млн. умер, не дождавшись возвращения на родину. Под термином «немецкие военнопленные» следует понимать всех оказавшихся в плену военных, сражавшихся на стороне Третьего рейха, независимо от их этнической принадлежности. В действительности в их число входили представители ещё 36 национальностей, по различным причинам оказавшихся в рядах противников антифашистской коалиции.

17 июля 1945 г. колонны солдат Третьего рейха (57 тыс. человек), захваченных в плен войсками трёх Белорусских фронтов, сопровождаемые вооружённым конвоем были прогнаны по Садовому кольцу и других улицах Москвы. Вслед за ними двигались поливальные машины, символически отмывавшие землю от «фашистской нечисти». Парад Победы Советских войск на Красной Площади 24 июня 1945 г. (16 тыс. солдат-победителей) и этот «парад побеждённых» стали достойным завершением Великой Отечественной войны. Об этих исторических событиях буржуазные идеологи стыдливо умалчивают до сих пор. Известно, что в начале войны на территории СССР количество пленных было не велико и к 1942 г. едва достигало 10 тыс. человек. И только после разгрома под Сталинградом впервые в советском плену оказалось более 100 тыс. солдат, офицеров и генералов. И хотя у фашистов отношение к советским военнопленным было античеловечным, советское руководство старалось относиться к пленным немцам значительно гуманнее. Постоянная нехватка квалифицированных врачей становилась причиной высокой смертности в результате болезней и травм, а систематические перебои в снабжении продовольствием вызывали хроническое недоедание и истощение. Холод, грязь и теснота повышали уровень смертности. Советские власти не считали себя обязанными соблюдать в отношении военнопленных немцев какие-либо нормы, установленные мировым сообществом. Однако общепризнанно у нас и за рубежом, что условия содержания немецких военнопленных в СССР были всё же более гуманные, чем те, которые создавались в Германии и на оккупированных территориях для наших соотечественников.

В СССР с пленными обращались по-иному, более гуманно. В то же время ожесточённость боевых действий иногда вызывала ответную реакцию со стороны советских солдат. Однако попытки расправы над военнопленными немцами пресекались советским командованием. Питание немецких военнопленных осуществлялось по нормам, определённым указаниями Генерального Штаба Красной Армии от 26 июня 1941 г. Суточная норма включала: хлеба ржаного – 600 г., крупы – 90 г., мяса – 49 г., рыбы или сельди – 120 г., картофеля, овощей – 600 г., сахара – 20 г. на человека. Это соответствовало 2533 ккал в сутки. Нормально допустимая норма составляет 2800 ккал. Суточные нормы неоднократно пересматривались в сторону увеличения продовольствия: 30 июня, 6 августа 1941 г.; 24 ноября 1942 г.; 5 апреля 1943 г.; 14 октября 1944 г. Всем пленным выдавалось 300 г. мыла для умывания, бани и стирки одежды и табак. Медико-санитарное обслуживание пленных немцев осуществлялось наравне с советскими ранеными и больными воинами. Примером может служить тот факт, что в период с октября 1944 по июль 1945 гг. в советских военных (фронтовых) госпиталях получили лечение 335698 немецких военнопленных. Необходимо подчеркнуть, что в условиях, в которых находилась тогда советская страна (СССР) большего сделать было нельзя для немецких пленных. Несмотря на это им выплачивались деньги от 7 до 30 рублей в месяц, в зависимости от воинского звания. Работающим и выполняющим нормы (хотя бы на 50%) дополнительно платили от 10 до 100 рублей в месяц. Немецкие военнопленные привлекались к различным работам по восстановлению разрушенного войной народного хозяйства (особенно это имело место в массовом порядке после 1943 г.). В период 1943-1950 гг. ими было отработано 1 077 564 200 человеко-дней. Возвращение на родину (репатриация) началась в 1945 г. и в последующие годы в несколько этапов. В октябре 1946 г. в лагерях находилось почти 1,5 млн. человек. К концу 1949 г. в советском плену ещё удерживалось 430 тыс. немецких военнослужащих. Завершена репатриация была в мае 1950 г.

Сегодня проблема военнопленных остаётся актуальной. В России не до конца определён их статус, отсутствуют многие документы, касающиеся реабилитации бывших военнопленных, хотя некоторые из них ещё живы (а тем более их родственники). России некогда заниматься этими вопросами, она «устремлена вперёд» и не исключено, что под руководством не нюхавших пороха главнокомандующих сама, вся целиком попадёт к кому-нибудь в плен.

И последнее. Фраза: «У нас пленных нет, есть только предатели» не принадлежит Сталину. Её приписали ему идеологические противники, т.е. враги. В тяжёлый период войны, когда фашисты рвались к Волге и Сталинграду, вышел жёсткий Приказ Наркома обороны СССР И.В. Станина №227 от 28 июля 1942 г. «О мерах по укреплению дисциплины и порядка в Красной Армии и запрещению самовольного отхода с боевых позиций». В этом Приказе констатировалось, что отдельные подразделения и части Красной Армии самовольно, без приказа оставляли боевые позиции и устремлялись на восток. Приказ требовал паникёров и трусов расстреливать на месте; командиры, политработники и комиссары, чьи подразделения, полки, дивизии, отступающие с боевых позиций без приказа свыше являются предателями Родины. Приказывалось: сформировать в пределах фронта 1-3 штрафных батальона по 800 человек, куда направлять средних и старших командиров и политработников, провинившихся по трусости и неустойчивости и дать им возможность кровью искупить свои преступления против Родины; сформировать в пределах армии 5-10 штрафных рот по 150-200 человек, куда направлять провинившихся красноармейцев и младших командиров, чтобы они искупили кровью свою вину; сформировать в пределах армии 3-5 заградительных отрядов по 200 человек и поставить их в непосредственном тылу неустойчивых дивизий. В других документах слов «предатели Родины», сказанных Сталиным, нет. Война – это жестокая и безжалостная штука.

Бережной А.А.

мы в социальных сетях